ИНФОРМАЦИОННЫЕ ВОЙНЫ ПРОТИВ РОССИИ: ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ 

В условиях развёрнутой против России беспрецедентной информационной войны, представляющей прямую угрозу национальной безопасности нашего государства, особую значимость приобретает противодействие фальсификации истории с целью сохранения исторической памяти нашего народа. Трансформация Интернет-пространства из инструмента познавательной деятельности и коммуникации в своеобразный способ существования индивида ставит перед исследователем сложную задачу выработки и использования особых методов и приёмов по эффективному противостоянию информационным атакам. Способом реализации и показателем эффективности информационного воздействия на любом этапе и в любую эпоху служат технологии, адекватные уровню технического прогресса в ходе исторического развития. Информационное воздействие всегда направлено на людей, соответственно, используемые технологии учитывают не только состояние науки и техники, но и массовое общественно-политическое сознание на данном историческом промежутке. Показалось интересным рассмотреть специфику информационных войн против России через призму практической реализации, использование достижений технического прогресса, учитывающих изменения общественного сознания в ходе исторического процесса.

Состояние проблемы в современной историографии

Число работ, исследующих проблему информационной войны против России в самых различных проявлениях и воздействиях, исчисляется сотнями. Исторический аспект информационных войн позволяет понять их специфику и осознанную направленность на противника с целью достижения поставленных целей. [5; 7]. Созвучным тематике представленного исследования стал анализ ярой русофобии, причин её появления и использования. Авторы рассматривают активизацию информационных войн против России в период становления и развития российской государственности, перехода на новый уровень существования: княжество – царство – империя – советское государство. Переходы на эти уровни сопровождались резкой активизацией внешней политики России, становления её в качестве даже не субъекта международных отношений, а полноценного актора, влияющего на ход мировой истории. [12; 13; 14; 22; 26]. Ряд авторов совершенно верно рассматривают эту проблему с точки зрения угрозы национальной безопасности России [1; 2; 7; 8; 18; 21]. При рассмотрении информационных войн через призму технологий показались интересными выводы исследователей при анализе конкретных исторических периодов активного информационного воздействия на Россию: ливонская война, образование Российской империи, противостояние Наполеону и т.д. [10; 24; 26; 27; 29; 30]. Особую актуальность хочется отметить в исследовании Б. Л. Хавкина о становлении индустриального характера гитлеровской пропаганды с широким использованием современных технических средств [28].

Важным аспектом данного исследования является рассмотрение специфики процесса формирования идентичности индивида в условиях широкого распространения цифровых технологий, актуальность которого трудно переоценить. Важным стал тезис о влиянии самофальсификации индивида на превращение его в объект манипулирования. [4] Огромный интерес для автора представляют выводы, сделанные при контент-анализе Интернет-пространства. [15; 23]. Ряд авторов выражают совершенно обоснованную обеспокоенность массированным воздействием на молодёжь, ставшую главным объектом информационных атак [3; 6; 11; 17; 20; 25].

Резко увеличилось количество публикаций, раскрывающих суть современных информационных технологий, используемых для воздействия на общественное сознание. Авторы [4; 9; 16; 17; 19; 23] справедливо и весьма обоснованно указывают на неоднозначные последствия таких методов, главной целью которых является манипулирование как массовым, так и индивидуальным сознанием и поведением.

Задачи представляемого исследования.

1. Проанализировать информационные войны против России через призму использования технологий конкретной эпохи.

2. Выявить закономерности формирования идентичности в цифровом пространстве, в котором индивид выступает как субъект и объект фальсификации.

3. Рассмотреть специфику современных Интернет-технологий при использовании в ходе информационной войны

Отсчёт истории информационных войн принято начинать с глубокой древности, с рубежа VI-V вв. до н.э. Китайский военачальник, военный теоретик и своеобразный философ войны (одно это сочетание выглядит весьма символично! – прим. автора) Сунь Цзы впервые в мировой истории в книге «Искусство войны» сформулировал принципы воздействия на сознания противника, став совершенно справедливо «отцом» информационной войны. Эти принципы уже изложены в сотнях работ, но для выбранного нами аспекта исследования не будет лишним представить их ещё раз.

«… вовлекайте видных представителей вашего противника в преступные предприятия;

подрывайте их престиж и выставляйте в нужный момент на позор общественности; используйте сотрудничество самых подлых и гнусных людей;

препятствуйте всеми способами оснащению, обеспечению и наведению порядка в вооружённых силах;

подстрекайте молодёжь против стариков;

мешайте всеми средствами деятельности правительства;

разлагайте всё хорошее, что имеется в стране вашего противника;

разжигайте ссоры и столкновения среди граждан вражеской страны;

разжигайте ссоры и столкновения среди граждан вражеской страны;

сковывайте волю противника бессмысленными песнями и музыкой, обесценивайте все традиции и богов ваших врагов;

посылайте женщин лёгкого поведения с тем, чтобы дополнить дело разложения;

будьте щедры на предложения и подарки информации и сообщников, не экономьте ни на деньгах, ни на обещаниях, так как они приносят богатые дивиденды». [7; 79]

Информационные войны самым радикальным образом изменились с появлением книгопечатания. Россия впервые испытала на себе пагубное воздействие печатной пропаганды в ходе Ливонской войны. Московское царство выходит на европейскую арену, становится субъектом международных отношений. Именно этим фактором объясняется формирование русофобии, главным рупором которой стала Речь Посполитая, появившаяся именно в ходе военных действий в Прибалтике. В составе польской армии действовали походные типографии, которые с создаваемых тут же гравюр отпечатывали сотни листовок и к тому же на нескольких европейских языках. Именно тогда сформировался и основной технический приём, используемый до сих пор: рисунок и текст. Рисунок броский, текст короткий. Рисунок занимает 75-80% листа, остальное запоминающийся, но, главное, короткий текст. Таким образом учитывалась общая малограмотность населения и, как следствие этого, неспособность воспринимать пространные и сложные умозаключения. Искусственно создаваемый визуальный ряд подкреплялся вербально. Так что с полным на то основанием можно говорить, что уже в 16 веке сформировался основной конструктивный принцип пропагандистских фальшивок. С помощью так называемых «летучих листков» распространялись абсолютно лживые утверждения. «Весьма мерзкие, ужасные, доселе неслыханные, истинные новые известия, какие зверства совершают московиты с пленными христианами из Лифляндии, мужчинами и женщинами, девственницами и детьми, и какой вред ежедневно причиняют им в их стране. Попутно показано, в чём заключается большая опасность и нужда лифляндцев. Всем христианам в предостережение и улучшение их греховной жизни писано из Лифляндии и напечатано. Нюрнберг. 1561». [10; 38]

Отголоски такого подхода прослеживаются до сих пор, причём немало и среди российских граждан. Получилось, что чёрные мифы о России отравили сознание не только европейцев, но и самих россиян. Баталии вокруг установки памятника Ивану Грозному в Орле в 2016 году тому подтверждение.

В ходе первой информационной войны против России проявилась политика двойных стандартов. XVI век – эпоха Реформации, религиозных войн, сопровождавшихся огромным количеством жертв. На этом фоне «грозность» Ивана IV не выглядит чем-то запредельным. Строго говоря, и эпоха не ждала от монарха сентиментальности. Именно поэтому польская русофобия является очевидной попыткой дискредитации русского царя, России в целом.

Следующая информационная атака была предпринята т.н. коллективным Западом в связи с фальшивкой, получившей распространение под названием «Завещания Петра I». Появилась она с началом имперского периода российской истории, и уже здесь начала проявляться своеобразная тенденция – нарастание ожесточённости антироссийской пропаганды именно в тот момент, когда наша страна выходила на новый уровень своего исторического развития. Мы ещё сумеем это проследить на примере и последующих эпох. «Завещание» представляло собой своеобразный план реализации захватнических целей России, направленных на подчинение всей Европы. «Необходимо втайне приготовить все средства для нанесения сильного удара, действовать обдуманно, предусмотрительно и быстро, чтобы не дать Европе времени прийти в себя». [12; 12] Автором сего опуса якобы стал польский генерал Михаил Сокольницкий, решивший отомстить таким образом за участие России в разделах Польши. (Примечательно, что ни Австрия, ни Пруссия, также принимавшие участие в разделах Речи Посполитой, подобному остракизму не подверглись). Придумана была и целая авантюрная история о том, каким образом документ оказался в руках будущих жертв России.

С того момента фальшивое «Завещание» превратилось в ключевое обоснование агрессии против России.

В 1811 г. с текстом ознакомился Наполеон и велел включить его в книгу историка и сотрудника Министерства иностранных дел Шарля-Луи Лезюра «О нарастании русской мощи от её истоков до начала XIX в.». Книга должна была обосновать агрессивные намерения Наполеона в отношении России. Существует достаточно устойчивая версия, что Наполеон подверг текст фальшивки ещё более основательной правке для усиления антироссийской тенденциозности «документа». Уже в 1877 г. историком С. Н. Шубинским было доказано, что это исторический подлог, преследовавший конкретные геополитические цели в период своего создания. [29; 19] Но, несмотря на это, фальшивый документ использовался потом неоднократно: и в ходе подготовки к Крымской войне, и в Германии накануне Первой мировой. Идеями «Завещания» вдохновлялся Гитлер.

Вернёмся к Наполеону. Он довольно рано осознал всю силу печатного слова и его влияние на общественное сознание. Став императором, он создаёт весьма своеобразную комбинацию исполнительной власти – министерство полиции и «Бюро по контролю за общественным мнением», управлял которыми долгое время один человек – Ж. Фуше. «Людьми и государствами отныне нельзя управлять по старому…, ибо общественное мнение существует. … Общественное мнение – это не только газеты, журналы и брошюры, это театры, салоны, разговоры на улицах и т.д. И если правительство хочет спокойно спать на матрасах, а не на штыках, оно должно этим общественным мнением управлять». [27]

Исследование пропагандистской деятельности первого императора Франции представляет особый интерес, поскольку речь шла не только о практической реализации концепций, но и о самой выработке этих идей и правил. Это исключительно обширный материал, до сих пор представляющий огромный интерес. Но в контексте нашего исследования нет возможности рассмотреть такой массив данных без ущерба для анализа выбранного нами аспекта, поэтому сосредоточимся на антироссийской специфике наполеоновской пропаганды.

Информационная подготовка к вторжению в Россию началась задолго до непосредственно военных действий. Широко применялся принцип «расчеловечивания врага», придания ему звериных свойств. Таким объектом для французской пропаганды стали казаки, о которых писали разные несуразицы: и массовые изнасилования невинных француженок (идея о миллионе изнасилованных в 1945 г. немок не нова! – прим. автора), и пожирание детей, и похвальба отрезанными ушами, губами и проч. Появились новации и в использовании визуального ряда – теперь использовали карикатуры. Активно применялся главный принцип карикатуры – гротеск, т.е. искажение и преувеличение. Сатира и юмор, специфические для такого изображения, быстро приняли характер очернительства российской действительности. Примитивность изображения была нарочитой, рассчитанной на такое же примитивное восприятие. Печатались такие листовки в большом количестве, казалось, что само их изобилие было призвано убедить в масштабах опасности, исходившей от русских.

Целая серия карикатур вышла в 1814 году, целью её стала подготовка общественного мнения французов к зверствам, которые будут чинить русские казаки. Конечно, Наполеон очень бы хотел, чтобы такие общественные настроения вылились в активную поддержку его армии, но эти надежды не оправдались. Но даже не будучи практически реализованными, эти изображения говорят о многом.

 Можно видеть откровенное расчеловечивание, придание облику казаков звериных черт. Грубость, пьянство, жестокость – кажется все известные пороки были собраны в русских казаках. Это вполне укладывалось в бытовавшие «европейские представления о варварстве, жестокости и экспансионизме русских». [26; 179]

В XIX веке применяются новые технологические подходы, среди которых неожиданно оказалась литература. Почему неожиданно? Так само сочетание этих слов – литература и технология – выглядит как оксюморон, да вот только использование литературных русофобских образов было поставлено на поток, тиражировалось и широко распространялось.

Начать хотелось бы с Байрона, абсолютного кумира европейской просвещённой публики. Интересное исследование отношения Байрона к России провёл российский исследователь Б. М. Проскурнин, обративший внимание на откровенно русофобский взгляд английского поэта. Суворов у Байрона превосходит и Тимура, и Чингисхана, и даже “Нерону пара”, поэт не приемлет тирании ни в каком виде. И вот уже великий полководец под его безжалостным пером превращается в холопа Екатерины II. Резко негативные характеристики можно видеть и по отношению к Александру I (“Я б червем скорее стал взамен, чем Александром!”). [24; 81]. Байрону вторит Дж. Р. Киплинг. «Необходимо отчётливо понимать, что русский вполне приятен в общении, пока он не заправил рубашку. Как азиат он обаятелен. Однако, когда он настаивает на обращении с собой, как с самым восточным из европейцев, а не с самым западным из азиатов, именно тогда он превращается в расовую аномалию, с которой чрезвычайно трудно управляться. Принимающая сторона никогда не знает, какая черта его натуры выкажется в следующий момент». [30].

Вот ни больше, ни меньше – расовая аномалия!

Наступивший ХХ век поставил русофобскую деятельность на новую технологическую базу – радио и кинематограф, с середины столетия начинают использовать возможности телевидения. Специфичной особенностью использования данных технических средств стало их массовое распространение в повседневной жизни. Наличие радио- и телеприёмников практически в каждой квартире создавало уникальную возможность прямого воздействия на индивидуальное сознание и, как следствие, манипулирование поведением. Складывание массовой культуры приняло индустриальный характер, как по использованию технологий воздействия, так и по направленности на стандартизацию мышления, унификацию сознания. Индивид, овладев в эпоху всеобщего начального и основного образования основами грамотности, начинает воспринимать себя как человека, способного к анализу сложных проблем, снисходительно-высокомерно относится к людям поистине образованным. Простейшие лингвистические конструкции воспринимаются им как реально смысловые. В таких условиях человек быстро попадает под целенаправленное воздействие пропаганды, население нацистской Германии тому пример.

Уже через полтора месяца после прихода нацистов к власти в марте 1933 года было создано Министерство национального просвещения и пропаганды, которое возглавил Й. Геббельс. В составе этого ведомства были специальные отделы, которые направленно занимались вопросами кино, радио, театра, прессы, наличествовал и совет по издательскому делу. Впечатлял бюджет ведомства, увеличившийся почти в четыре раза за пять лет с момента прихода нацистов к власти. Огромную роль играло радио, почти круглосуточно транслировавшее пропагандистские программы. Интересные данные о распространённости радиоприёмников приведены в работе Б.Л. Хавкина. [28]. Более 70% немецких семей имели собственные аппараты, ежемесячно внося абонентскую плату 2 рейхсмарки, которые шли на удовлетворение потребностей министерства пропаганды.

Пропаганда антикоммунизма, расового и национального превосходства немцев и германского милитаризма приобрело поистине индустриальный характер. Информационное воздействие основывается на гитлеровской идее «арийского происхождения немцев», ставшей основанием для вывода о существовании расы господ. Славяне, на основе этой концепции, объявлялись недочеловеками, подлежащими прямому уничтожению или обращению в рабов. «Библией» национал-социализма становится абсолютно людоедская книга Гитлера “Mein Kampf” (“Моя борьба”), написанная им во время тюремного заключения после провалившейся попытки государственного переворота, предпринятой в Мюнхене в 1923 году. Необходимо при этом отметить, что фюрер указывает на историческую несправедливость, при которой расово неполноценным народам достались огромные пространства с богатейшими ресурсами. Вывод очевиден – необходимо освободить эти территории для представителей высшей расы.

Ведомство Геббельса, используя кино и радио – технические достижения своего времени, активно воздействовало на сознание немцев, убеждая их в собственной исключительности, рисуя картины будущего благоденствия за счёт массового уничтожения или вытеснения славянских народов. Фактически речь шла о геноциде советского народа, в основе которой лежала русофобия.

Совершенно особое место в формировании и распространении русофобских взглядов занимала и занимает Польша, история ненависти поляков к русским уходит корнями в далёкое прошлое. Было бы очень интересно и актуально поразмышлять на эту тему, но приходится констатировать, что в рамках данного исследования это уведёт нас от избранного аспекта информационных войн против России – использования достижений науки и техники.

Информационные войны современности являются беспрецедентными по всем буквально показателям, но ключевыми их особенностями являются формирование цифрового пространства и трансформация индивида в этом пространстве. Одного без другого просто не существует, все современные информационные технологии направлены на конкретного человека, с учётом его особенностей.

Рассмотрим это подробнее.

На протяжении довольно долгого исторического периода идентичность индивида формировалась под воздействием внешних факторов. Граница формировала пределы политического, в рамках которого и развивалась национальная и гражданская самоидентификация. [4; 33]. Первоначально это была география – родовые фамилии аристократов во всех странах указывали на место, откуда он родом. Не отставали и простолюдины, примером чему служат обозначения места рождения – Илья Муромец, Савва Новгородец и т.д. На рубеже Средневековья и Нового времени в Европе начали складываться нации в современном понимании этого слова, национальная идентичность напрямую отсылает нас к этничности. С формированием и развитием национальных государств появляется и начинает развиваться гражданская идентичность как соотнесение индивидом себя и государства, формируется некий стандарт социальных ролей, стереотипов, поведенческих алгоритмов. В этих условиях для государства принципиальным становится вопрос о лояльности индивида, отсюда и то значение, которое придаётся системе образования. Именно здесь закладываются основы моделей поведения индивидов, которое может как усиливать государство, так и вести к его ослаблению.

Но, как бы то ни было, на протяжении многих веков мы имели дело с факторами внешними, индивид в этих условиях всегда был под давлением окружающей среды – места, где родился, этнической группы, государства в целом. С одной стороны, это порождало страстное желание свободы, возможности сепарации от всех довлеющих факторов. А с другой – полное отсутствие ответственности, что, кстати, часто тоже весьма привлекательно.

Нам, мол, с вами

Думать неча,

Если думают вожди. [20; 316].

В современном мире индивид сам является кузнецом своего счастья – создателем своей идентичности, только теперь она перекочевала в Интернет. Интернет стал своеобразным наднациональным государством [10; 283], его нормы и правила не являются сколько-нибудь обязательными для властных структур, но при этом через направленно сформированное общественное мнение осуществляет серьёзное воздействие как на эти структуры, так и на самого индивида. Оторвавшись от привычного контроля, индивид обретает ощущение вседозволенности, абсолютной свободы. При этом пользователь в абсолютном большинстве своём не знает и не понимает механизмов воздействия Интернет-пространства. Интересным показалось сравнение Интернета с «цифровой деревней» [15; 178], высказанное бывшим министром иностранных дел Карин Кнайсль. Она стала широко известна россиянам после вальса с В. В. Путиным, исполненного на собственной свадьбе, за что, кстати, и поплатилась. Волна хейта, поднятого в Интернете после начала СВО, обвинения в симпатиях к России, многочисленные угрозы, блокировка всех счетов, открытые попытки нападения вынудили её покинуть Австрию, а потом и Европу. Сейчас Карин Кнайсль живёт и работает в России. В своей книга «Реквием по Европе» она с большой горечью говорит об Интернете, где индивид опутан гораздо большим количеством ограничений, за нарушение которых разворачивается уже не виртуальное, а вполне реальное жёсткое преследование. По большому счёту для индивида формирование своей цифровой идентичности стало некоей проектной деятельностью, конечными продуктами которой являются личные страницы, аккаунты, блоги, влоги и т.д. С полным на то основанием можно говорить, что идентичность в современных условиях противоречит традиционным её формам и не связана ни с религиозными, ни географическими, ни с национальными и иными признаками. Волшебное слово СВОБОДА! Индивид уверен и абсолютизирует свои возможности, действительно считая себя полностью обособившимся от любых внешних факторов влияния.

Попробую сформулировать очень важный для собственного понимания тезис. Ключевым он стал в условиях современной информационной войны, абсолютно беспрецедентной и направленной на деструкцию индивидуального сознания. Создавая свою идентичность в Интернете, индивид фальсифицирует себя.

Выкладывая пост в личном аккаунте, он совершает целый ряд действий, всё подвержено жёсткому алгоритму.

1. Отбор фотографий. Много раз обращаясь к аудитории с вопросом «по какому принципу происходит селекция?», получаю один и тот же ответ – «выкладываю те фотографии, где я себе больше всего нравлюсь!» Ни возраст, ни социальный статус, ни национальность на этот факт не влияют. Это нельзя назвать полноценным социологическим исследованием, но 100%-ный результат таких спонтанных опросов заставляет задуматься.

2. Обработка фотографий. Отобранные фотографии подвергаются трансформации. Существует множество ресурсов, с помощью которых можно … можно всё! Создаётся фальсифицированный образ, мало соотносящийся с реальностью.

В итоге индивид становится лёгкой жертвой фальсификации теперь уже извне. Привыкнув лгать, человек становится беззащитным перед ложью, направленной на него самого. Такова на сегодняшний день специфика индивидов, становящихся объектами информационной войны, и это, в первую очередь, молодёжь.

Молодёжь в силу возрастных особенностей и наличия пока ещё довольно неустойчивого социального статуса, отсутствия стабильного заработка, нерешённости жилищных вопросов, повышенного чувства критичности к происходящему весьма подвержена негативному воздействию деструктивных сил. Необходимо отметить те черты сознания молодых как специфической социальной группы, воздействуя на которые, скрытые и явные русофобы добиваются поставленных задач.

Старшие школьники, студенты очень часто проявляют недоверие к официальной информации, содержащейся в том числе и в учебниках. Необходимо признать, что немалую роль в этом сыграла либерализация системы российского образования, последовательно проводившаяся в 1990-начале 2000-х гг. Внедрение в неокрепшее сознание идеи абсолютного приоритета точки зрения, не опирающейся на прочное знание, привело к тяжёлым последствиям. В точку зрения стали попадать факты, которые вообще не могут являться мнением. Очевидно, что формирование критического мышления у школьника является исключительно сложным, а иногда и невозможным педагогическим процессом. Выход прост: к любому комментарию нужно подставить волшебные слова «я так считаю», и – вуаля! – уже появилось мнение. Четверть века назад в ходе открытого урока в 6 классе автору довелось услышать от милой девочки буквально следующее: «Я считаю, что Куликовская битва была в 1380 году». Сейчас автору такого высказывания к сорока годам, уже свои дети, наверное, школу заканчивают. И у них тоже есть точка зрения, а понимания, что исторический факт не может классифицироваться как точка зрения, как не было, так и нет. При этом носители такой «точки зрения» с большим предубеждением и высокомерием относятся к людям действительно знающим. В основе такого предубеждения лежит прежде всего обыкновенная лень. Действительно, учёба – это труд. Труд нелёгкий, требующий больших интеллектуальных и психологических усилий. Но признаваться в этом, конечно же, не хочется. Гораздо проще называть глупость мнением, и не заморачиваться на изучение реальных исторических фактов. Готовность учиться выражена весьма слабо, миром правит не знание, а информация. Многие современные школьники и студенты мало читают, плохо воспринимают сколько-нибудь объёмный текст. Образование всё больше приобретает инструментальный характер, «я учусь для того, чтобы получить определённую работу». По факту произошёл системный разрыв между традиционными российскими духовно-нравственными ценностями и насаждаемой в течение продолжительного времени либеральной моделью образования, в основе которой лежат идеи протестантства.

Автору очень импонируют выводы В.Э. Багдасаряна по поводу активного насаждения принципа толерантности, суть которого он видит в признании права на существование любых идей и ценностей, индивидуальных для каждого человека и порождаемых им же, что является очевидной нелепостью [3; 13]. Получается, что традиционный процесс воспитания – формирование личности ребёнка через научение его различать добро и зло – осуществляет насилие над личностью, поскольку та автономна и может сама разобраться и сформировать свои убеждения. Но это и есть безнравственность, отказ от воздействия общества на личность.

Какие же технологии применяются в ходе современной информационной войны?

Одним из ключевых направлений информационной войны является фальсификация, понимаемая как заведомо ложное описание либо трактовка тех или иных событий. Историк-исследователь в противостоянии фальсификации всегда опирался на исторические источники, анализ которых позволял делать определённые выводы. На сегодняшний день мы являемся свидетелями колоссальной дискредитации визуальных источников, особенно связанных с ХХ веком, и ещё конкретнее с Великой Отечественной войной и Второй мировой войной. Конечно, такой выбор не случаен. Современный мир построен на послевоенных принципах, закреплённых в решениях Ялты и Потсдама, приговорах Нюрнберга, Токио и Хабаровска, подтверждённых в Заключительном Акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, принятому в 1975 году в Хельсинки. И во всех этих документах чётко и недвусмысленно закреплена роль Советского Союза как державы-победительницы. Российская Федерация, как единственная правопреемница СССР, последовательно защищает эти принципы мироустройства. Оттого-то все, кто сегодня мечтает лишить Россию её законного, оплаченного миллионами жизней места в истории, стремятся создать иную историю и, что самое страшное, внедрить её в сознание россиян, уничтожив тем самым историческую память. Для осуществления фальсификации подделываются исторические источники, с помощью компьютерных технологий «состаривают» фото- и кинодокументы. Интернет-сайты переполнены фотографиями, которые выглядят как абсолютно реальные снимки конкретной эпохи, определить подделку можно только в специальных лабораториях. Исследователи и тем более те, на которых направлено информационное воздействие, сделать это самостоятельно не могут, деятельность фальсификаторов остаётся практически безнаказанной. Совершенно неожиданной стороной стали поворачиваться реконструкции различных исторических событий, получивших такое широкое распространение в наши дни. Очень часто участники таких безусловно ярких интерактивных мероприятий не очень тщательно заморачиваются на историческую достоверность. По реконструкции делается видео, «состаривается» и начинает гулять по Сети. Проявляется в данном случае такое направление информационной войны как компрометация информации, т.е. внесение несанкционированных изменений в базы данных. И вот мы видим уже несколько иную или совсем иную картинку.

Активно используются дипфейки, при создании которых с помощью нейросетей в уста авторитетных историков, государственных и политических деятелей вкладывается поддельная речь, формируя тем самым ложные смыслы [16; 94]. Для этого собираются открытые данные из соцсетей, публичных выступлений, личных записей в мессенджерах. Чем больше, тем лучше. Формируется датасет, совокупность собранных и организованных данных, нейросеть его анализирует, выявляет необходимые специфические параметры, на основе которых происходит синтез изображения. Такой дипфейк загружается в Сеть и становится «носителем авторитетного мнения». Эта технология сейчас широко применяется т.н. телефонными мошенниками, выманивающими деньги из российских граждан, подрывая их веру в государство и его правоохранительные структуры и финансируя ВСУ.

Но фальсификация исторического пространства зачастую более опасна. Примечательна позиция Губернатора Курской области А. Е. Хинштейна, высказанная им на II Международном Форуме «Диалог о фейках 2.0», проходившем 20 ноября 2024 года в Москве: «Для наших неприятелей фейки – это важное направление борьбы с Россией. Они создают ложные смыслы, формируют у людей чувство неуверенности, панику».

История давно перестала быть наукой о прошлом, она определяет настоящее и даёт перспективы на будущее. История действительно стала полем битвы за умы и души людей. Именно здесь и сейчас решается судьба Российской цивилизации. Специальная военная операция стала началом коренного перелома в ходе информационной войны, стратегическая инициатива перешла на нашу сторону. Нам недостойно стесняться своей истории, в борьбе за историческую правду мы можем и должны использовать против наших врагов и «Орешник», и «Буревестник», и информационные технологии. В современном информационном обществе информация превратилась в обоюдоострое оружие, требующее выработки особых навыков обращения с ним. Линия боевого соприкосновения проходит через индивидуальное и массовое сознание, формируют т.н. «красные линии», отступление за которые ведёт к распаду общества и государства.

И сегодня, как и почти 85 лет назад, звучат слова:

НАШЕ ДЕЛО ПРАВОЕ! ВРАГ БУДЕТ РАЗБИТ! ПОБЕДА БУДЕТ ЗА НАМИ!

Список источников и литературы

1. Указ Президента РФ от 01.05.2022 № 250 «О дополнительных мерах по обеспечению информационной безопасности Российской Федерации».

URL: http://www.kremlin.ru/acts/bank/47796 (дата обращения: 07.11.2025).

2. Указ Президента РФ от 08.05.2024 г. № 314 «Об утверждении Основ государственной политики Российской Федерации в области исторического просвещения».

URL: http://www.kremlin.ru/acts/bank/50534 (дата обращения: 07.10.2025).

3. Багдасарян В.Э. Российское образование: выбор пути. – Москва: Отчий дом, 2019. – 336 с.

4. Бравина М. А. Формирование общегражданской идентичности в условиях цифровой реальности: специфика, риски, условия реализации // Личность. Образование. Общество. Национальная идентичность в условиях цифрового и социокультурного развития общества: сборник научных работ. Гродно, 2021. С. 31-34.

5. Воронова О. Е. Современные информационные войны: типология и технологии. – Рязань: РГУ имени С.А. Есенина, 2018. – 188 с.

6. Воронова О. Е., Трушин А. С. Молодёжь России как объект информационного противоборства: новые угрозы.

URL: https://history.ru/magazine/article/molodezh-rossii-kak-obekt-informacionnogo-protivoborstva-novye-ugrozy (дата обращения: 28.08.2025).

7. Высотенко А.В. Фальсификация истории Великой Отечественной войны как элемент информационно-психологического превосходства и угроза безопасности государств-участников СНГ // Международное сотрудничество евразийских государств: политика, экономика, право. – 2023. – №2. – С. 78-82.

8. Гареев М. А. Великая Победа и современные интересы международной безопасности // Военно-исторический журнал. – 2014. – № 9. – С. 30-34

9. Гончаров Д. К., Григорьева С. Н. Информационные технологии информационной войны // Modern Science. – 2020. – № 7-1. – С. 281-285.

10. Граля И. Прирождённый враг или злой сосед? // Историк, 2015. – №11. – С. 36-41.

11. Давудов Д. А., Широ М. С. Формирование гражданско-правовой культуры молодёжи как фактор противодействия информационной войне против России // Правовая парадигма. – 2023. – Т.22. - №4. – С. 96-102.

12. Кара-Мурза С. Г. Русофобия Запада // Контуры глобальных трансформаций: политики, экономика, право. 2015. №1 (39).

13. Кикнадзе В. Г. Российская политика защиты исторической правды и противодействия пропаганде фашизма, экстремизма и сепаратизма. Москва: Прометей, 2021. 800 с.

14. Кикнадзе В.Г. Сила V правде. Защита исторической памяти как стратегический национальный приоритет России. – М.: Вече, 2022. – 320 с.

15. Кнайсль К. Реквием по Европе. – М.: Политическая энциклопедия, 2024. – 216 с.

16. Красовская Н. Р., Гуляев А. А. Технологии манипуляции сознанием при использовании дипфейков как инструмента информационной войны в политической сфере // Власть. – 2020. – Том 28. - №4. – С. 93-98.

17. Куликова С. В., Фоменко Е. А. Потенциал цифровых технологий в решении задач патриотического воспитания молодёжи // Известия Волгоградского государственного педагогического университета. – 2021. – № 2 (155). – С. 12-22.

18. Лисичкин В. А., Шелепин Л. А. Третья мировая (информационно-психологическая) война. Москва: Институт социально-политических исследований АСН, 2000. – 304 с.

19. Макашова В. В., Кожевников А. М. Дезинформация как технология информационной войны против России в социальных медиа // В сборнике: Информационные процессы российского медиапространства в контексте цивилизационного противостояния с Западом. Материалы Всероссийской научно-практической конференции. – Луганск, 2024. – С. 140-150.

20. Маяковский В.В. Служака / Полное (академическое) собрание произведений В.В. Маяковского. В 20 т. Т. 3. М.: Наука, 2014. 579 с.

21. Мединский В. Р. Война. Мифы СССР. 1939-1945. М.: Олма медиа групп, 2011. 656 с.

22. Морозов Ю. В. Фальсификация итогов второй мировой войны в рамках информационной борьбы против России // Национальные интересы: приоритеты и безопасность. 2015. № 25. С. 50-63.

23. Пономарева Е. Г. Фальсификация истории Великой Отечественной войны – технология трансформации сознания // Обозреватель. – 2016. – № 5 (316). – С. 5-20.

24. Проскурнин Б.М. Россия и русские в "Бронзовом веке" и "Дон Жуане" Дж. Г. Н. Байрона: метаморфоза стереотипа // Мировая литература в контексте культуры. – 2019. – №8(14). – С. 79-89.

25. Смирнова М. И. Российская молодёжь как основной объект информационного воздействия в условиях информационных войн // Тенденции развития науки и образования. – 2021. – №80-5. – С. 144-146.

26. Таньшина Н. П. Русофобия: История изобретения страха. – М.: Концептуал, 2024. – 496 с.

27. Ундалов А. М. О некоторых методах влияния наполеоновской пропаганды на общественное мнение // Вестник НГТУ им. Р. Е. Алексеева. Серия «Управление в социальных системах. Коммуникативные технологии». 2012. №4. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/o-nekotoryh-metodah-vliyaniya-napoleonovskoy-propagandy-na-obschestvennoe-mnenie (дата обращения: 12.10.2025).

28. Хавкин Б. Л. Слово фюрера в каждый дом // Дилетант. – 2023. – № 85. – С. 10-13.

29. Шубинский С.Н. Мнимое завещание Петра Великого // [Соч.] С.Н. Шубинского. – СПб: хромолит. и тип. В. Грацианского, 1877. – 41 с.

30. Шутилин Ю. Киплинг о русских – негативно

URL: https://proza.ru/2020/03/18/480?ysclid=mgtxbspk5l239190754 (дата обращения: 16.10.2025).